Итак, мы вчетвером (я, тов.Шульц, наш гид Дима и местный охотник Олег) загрузились в уазик с лодкой-плоскодонкой на прицепе и потихоньку двинули в сторону Белого моря. Нас ждали 50 км карельских таёжных грунтовок и встречные лесные ламбушки (озерца по-местному). По крайней мере те из них, к чьим, часто сильно заболоченным берегам, хоть как-то можно было подобраться. Дорога была вполне приличной, хотя, конечно ехать по ней приходилось медленно - очень уж она была неровной. Зато сухой и вполне проходимой:
Для уазика это вообще то, что доктор прописал. А вот так, собственно, как-то так и выглядел наш таёжный кортеж (слева от позирующего Шульца):
Отъехав километров 15 от посёлка, мы остановились около болотца, которое как раз дальше и переходило в поблёскивавшую вдалеке тёмной торфяной водой ламбушку. Внешне оно выглядело не слишком соблазнительно, был бы я там один, даже не подумал бы, что туда вообще можно лезть. Сразу вспомнились все описания тонущих в болотах людей в кино и мировой литературе:
Но местный охотник, который был с нами, уверил, что всё это ерунда, главное не сходить с тропинки и бодро пошлёпал по кочкам вперёд. За ним рванул наш гид Дима и тов.Шульц и, замыкая цепочку, я. Шульц, пройдя десяток метров, слегка оступился и моментально ушёл по колено в чавкающую массу под ногами. Правда он был в болотных сапогах и это ему было как слону дробина. А охотник так и вовсе чуть ли не пританцовывал по кочкам в своих маленьких резиновых сапожках, как Дюймовочка в камуфляже. Почавкав сапогами в мокром мху на берегу, мы немного обловили ближний берег ламбушки, но как-то без особого толку, хотя и выглядела она многообещающе дико, как будто тут никогда не ступала нога человека.
Вернувшись к машине, мы проехали ещё немного вперёд и остановились у другой ламбушки уже побольше. Тут уже и подход был получше, потвёрже.
Охотник с Димой забрались в небольшой заливчик чуть дальше, а мы с Шульцом решили обловить ближний к дороге берег.
Места вокруг поражали своей первозданной красотой:
Вечернее солнце высветило маленькую жёлтую сосенку на фоне тёмной торфяной воды, в которой как в зеркале отражалось высокое голубое небо:
У меня с поклёвками было тихо (хотя я половину времени разрывался между спиннингом и фотоаппаратом и немало его убил на фотографирование). У Шульца тем временем уже случился сход щуки. Я, видя такие дела, потихоньку переместился по берегу поближе и как раз застал момент вытаскивания зубастой Патрикеевны из чёрной воды озера. Не трофейная, но уже вполне приличная, особенно на фоне предыдущего бесклёвья:
Патрикеевна была не в духе и злобно клацала многочисленными зубами, вися на блесне:
А потом уже и на берегу:
Чего-чего, а зубов у неё было в достатке:
Хотя наш охотник сказал, что это ещё маловато, видимо она как раз поменяла зубы:
Цвета она была, как и вся другая карельская рыба, чёрного (из-за тёмной торфяной воды) и на контрасте с белым ягелем, смотрелась очень симпатично:
Остальные попытки выудить что-нибудь из этой лабушки особого успеха не принесли. Разве что одна какая-то рванула было за моей блесной, но быстро окстилась и ушла куда-то на перекур. Мы попрыгали в уазик и углубились в таёжные дорожные дебри.
Километров через пять-семь мы выехали на мост через какую-то бурную речку (подозреваю, что это Калга, но точно не уверен):
Мост, как обычно в тех местах, из кругляка:
Причём, что интересно, насколько речка была тихой и умиротворённой перед мостом:
Настолько же бурной на выходе из под него:
Здесь, как раз я и оставил одну из своих любимых вертушек в бесплодных попытках изловить кого-нибудь (мечталось о хариусе) за струями основного течения. Впрочем у Шульца дела были не лучше, разве что блёсны остались целее.
Солнце потихоньку клонилось к закату, заливая тёплым вечерним светом всё вокруг:
Продолжение следует...
